Понимание. Умение понимать. Общение.

Говорят, что если человек что-то очень хорошо понимает, то он способен объяснить это любому,  если вообще способен объяснять.

Обычно так говорят те, кому что-то безуспешно пытались объяснить, уже чуть ли не "на пальцах". И человек явно не тупой, но не понимает. Выходит, что - объясняющий плохо сам все себе представляет? Так сможет ли объяснить "на пальцах" автор единой теории взаимодействий человеку, не имеющему математической или хотя бы хорошей естественнонаучной подготовки?

Думаю, что сможет. Но не сразу, а в ходе не малой по времени и заинтересованной (без интереса понять вообще ничего не возможно) беседы, может быть, месяцами или годами, во время которой он создаст все недостающие представления и убедится, что эти представления понимаются правильно.

Подготовленность к пониманию определяет то, что человек способен понять даже в исключительно строгом, корректном представлении.

Другой случай - спор. Люди искренне пытаются доказать верность своего убеждения, но, как ни стараются, никто не может достичь понимания у другого. Точнее, трудно сказать у кого какое понимание и, возможно, один из них все очень хорошо понимает за обоих, но что-либо пояснить другому не может.

Предположим, что один из собеседников - очень невежественный (назовем условно - глупый), а второй - образованный (умный) в той области, где возник спор (чаще такое случается между детьми и взрослыми). У обоих высокий уровень убеждений в своей правоте.

Глупый с высоты своего убеждения считает, что именно в данном случае, несмотря на всю образованность, умный ошибается и тупо не способен понять суть, которую так ясно видит глупый. А если еще глупый считает, что умный в этой области не специалист, то будет стоять на своем непоколебимо.

Умный же все прекрасно понимает: и доводы глупого и почему они некорректны. Он пытается это объяснить, но глупый всякий раз придумывает еще какую-то лазейку для того, чтобы не расставаться со своими убеждениями, совершенно нелогичную с точки зрения умного, но, тем не менее, поддерживающую уверенность глупого (в этом и состоят, чаще всего, отговорки глупого, какими бы абсурдными они ни были: поддержать свою уверенность во что бы то ни стало).

Такой спор может продолжаться бесконечно, но понимание достигнуто не будет. Что этому мешает? Во-первых, высокий уровень убежденности (в случае веры он вообще не может быть превышен никакими доводами), во-вторых, умение понимать: знания и опыт понимания, исследования нового.

Еще случай - беседа. Вот она течет беззаботно, как по хорошо накатанному руслу, и вдруг кто-то что-то сказал довольно необычное, все призадумались и... все, дальше беседа не идет. Спотыкаясь, с трудом она выбирается опять на накатанное русло. Что произошло? Нестандартная, необкатанная ранее мысль потребовала подняться над почти автоматическим ходом последовательности высказываний, а на этом уровне не было уже готовых ассоциаций, наработанных в бесконечных беседах ранее, не было готового штампа, из которых состоят большинство всех бесед-разговоров.

Еще бывает, что раньше двое общались легко и не принужденно, опять-таки - как по накатанному. Потом что-то случилось во взаимоотношениях, или беседы становились все менее непринужденными, с попытками в чем-то разобраться и... и вот уже один сетует про другого: "Я не знаю, о чем с ним говорить".

Можно выделить два вида бесед - не споров: первый - коллективное сновидение, когда подброшенная новость обкатывается в давно и привычно наезженном стиле пока не исчерпает себя или беседа не переключится на другую новость. Механизм такой беседы - такой же, как у сновидения: он не приводит к образованию нового жизненного опыта и призван только дать оценку новому впечатлению, событию.

Второй вид беседы способен привести к образованию нового жизненного опыта в попытках как-то отреагировать на новое: понять и оценить его значимость не просто как впечатление, созвучное некоему старому опыту, а требующее как-то самому отреагировать и соразмерить то, что получилось после этой реакции.

Чтобы что-то уверенно понимать, необходимо приобрести новое знание - личный опыт, другого способа нет, хотя мистики любят говорить про подсказки Космического Разума.

Ну, и еще в общении используется манипулирование другими, попытки представить себя в желаемом виде, скрыть то, что может помешать желаемому впечатлению о себе. По статистическим результатам психологического теста видно как много людей использует маски общения с целью навязать желаемое мнение окружающим о себе. Более молодые еще учатся делать это, средний возраст - использует это умение, а более опытные в гораздо меньшей степени это используют, заменяя более адекватными способами влияния на общество (вообще дети намного более лживы, чем взрослые, еще только экспериментируя с этим методом влияния) . Примерно так же по возрастам распределяется и зависимость от авторитетов.

Вот пример превращения поначалу искренней реакции в маску. Когда-то, в первый раз желая высказать свое восхищение другим, но не роняя себя при этом, кто-то не нашел слов и получилось что-то вроде: "Ооо.. это.... нечто..." так и не нашлось, что сказать, но выразительность оказалась вполне достаточной, а другим это понравилось и было испробовано в сходных ситуациях. Но уже не в искренне-трогательном затруднении найти подходящие слова, а в нарочитом многозначительном штампе "Ооо.. это - нечто!", из которых и состоят практически все реплики в разговорах, когда за словом в карман не лезут.

Я знал одного очень умного человека, ученого, у которого была жена, как мне казалось, вышедшая за него только потому, что он был бесспорно признаваемым авторитетом, и это возводило его в романтический героизм, достаточный для того, чтобы вскружить голову в период влечения. Но она не способна была дотянуться до его профессиональной мудрости. А ее родственники из деревни, вообще считали его непутевым научником, непонятно вообще на что годным, хотя признавали, что его авторитет в обществе - немалый плюс.

Им не о чем было разговаривать, кроме самых обыденных вещей, как мне не о чем разговаривать со своей кошкой. Мы с моей кошкой слишком разные существа, и наши интересы пересекаются только когда мы бесимся вместе. Это не мешает мне заботиться о ней как о члене семьи и быть привязанным. Может быть, и не стоит в таких случаях требовать чего-то большего.

Представьте, что вам подарили сверх-супер-компьютер, такой внешне невзрачный кубик из далекого будущего, способный разобраться со взаимовлиянием любых систем в локальной области вселенной и еще способный на фиг знает какие чудеса. Но вы не знаете, что делать с этим кубиком, хотя обладание им невероятно престижно.

Конечно же, как бы хотелось бы быть подготовленным, понимать и уметь использовать эту невообразимую мощь. Это проблема не кубика, а ваша проблема, и решаться она будет вами настолько, насколько вам в самом деле это интересно и для вас значимо.

Возможность взаимодействовать с чем-то, в том числе быть близким человеком, зависят от уровня понимания этого чего-то или человека.

Попробуем глубже разобраться в том, что определяет понимание, взаимопонимание, умение и готовность понимать, цели и свойства общения и вообще роль коммуникабельности.

Проблема понимания

Обычно считают, что первым о проблеме понимания в плане попытки ее решения заговорил философ В. Дильтей в конце XIX века, который основал теорию познания человеческой духовности и высших психических состояний. Он описал герменевтику, как искусство научного толкования, понимания смысла текстов на разных языках, разных способов выражения сходной мысли, исторических событий и продуктов искусства. «Под пониманием я подразумеваю процесс, в котором мы используем чувственные данные объективации для достижения знания духовной жизни».
Дильтей утверждал, что ключевым методом наук о духе является понимание. Это понимание требует эмпатии и проникновения в чужой внутренний мир.
Однако попытка привлечь духовность, декларируя науку о духовности, В. Дильтей противопоставлял ее естественным наукам и, тем самым, оказался в тупиковом направлении.

Систематически и с позиций естественных наук проблемой понимания занимался чл.корр. АН Киргизии А.А. Брудный. Поэтому воспользуюсь его книгой Психологическая герменевтика (zip-архив документа ms word, 1,4мб). Эта книга написана очень интересно. Там много поражающих воображение примеров и, конечно же, ее стоит прочитать не в отсканированном варианте со множеством погрешностей распознавания. Эта книга невероятно мудра, хотя и не претендует на Истину, и те моменты в ней, которые вдруг вызовут неприятие или покажутся легковесными с позиции ваших убеждений, на самом деле таят в себе такие уровни понимания, которые стоят того, чтобы с ними разобраться более внимательно.

Здесь же буду выхватывать только короткие фрагменты, задача которых не разложить все доказательно и неоспоримо, а лишь показать в каких направлениях стоит обратить внимание для тех, кто захочет в этом разобраться основательно.

Голдстейн М., Голдстейн И. Как мы познаем. М., 1984. С. 34.: "Мы верим,— говорит он,— что наши поиски приведут к пони­манию, но они ведут лишь к объяснению. Даже разница между "понять" и "объяснить" совсем постепенно сводится на нет, что уж совсем непростительно. Приводят высказывание Эйнштейна: "Самое непонятное в природе — что ее можно понять". Я бы ска­зал — "объяснить". Это вещи совершенно разные, ибо мы мало что понимаем в природе. Даже самая точная из точных наук витает над аксиоматической бездной, которую нельзя измерить'".

Главный кораблестроитель британского флота сэр Уильям Уайт, который "открыл эру кораблей волнующей красоты и мощи", док­ладывал о постройке гигантских линкоров типа "Маджестик". Адмирал Бересфорд все выслушал, "посмотрел морским глазом"² и сказал:

— Мы будем тонуть на этих кораблях, а сэр Уильям будет объяс­нять, почему мы потонули.

В первом же бою "Маджестик" получил пробоины, опрокинулся и затонул.

Бересфорд понимал. Уайт объяснял. Разница весьма велика. Бе­ресфорд чувствовал, что "Маджестик" опрокинется. Он не умел объяснить, почему. Но он знал!

Бересфорд понимал потому, что имел очень большой опыт со многими кораблями и живо мог представить себе их поведение в зависимости от конструкции. У него не было формального описания в виде теории и словесных утверждений. Его опыт был сформирован во множестве прежних столкновений с действительными примерами (модели понимания). Этот опыт возникал в виде готовых предвидений наиболее вероятного исхода (интерпретация) и во многом не осознается, а лишь выдает готовый результат (интуиция).

Знание - или понимание более общей причинно-следственные связи, в которых данный случай оказывается частным явлением, - всегда результат личного опыта, результат проверки жизнью множества раз. Оно может и не быть формализовано в словах, способных объяснить, но оно есть в виде более общих и более глубоких, чем любые слова, личных представлений. Такого опыта не было у Уайта. Объяснив конкретный случай конкретной причиной, он вовсе не обязательно мог бы обеспечить непотопляемость всех других кораблей того же типа. Рамки применимости его объяснения ограничились бы только данным случаем.
Наука (точнее ученые - носители науки) занимается описанием наиболее общих закономерностей причинно-следственного характера. Как неизбежное зло, приходится делить это общее на более частные описания, ограниченные предметными областями исследований, в том числе на науку кораблестроения. В рамках предметных областей такие описания способны иметь определенный смысл у каждого, кто способен воспринять формализованные описания, а вне таких рамок становятся некорректными. Поэтому наука не занимается объяснениями - т.е. описаниями, предназначенными для какого-то определенного случая: объяснением причины и каким образом эта причина порождает данное следствие. У объяснения слишком узкий круг условий применимости: для несколько других условий оно может оказаться порочным.

Гурвич А. Г. Избранные труды. М., 1977. С. 174. "Мы обнаруживаем, что не­легко дать определение пониманию, применимое для всех возмож­ных случаев. Для всех проявлений понимания как в физике, так и в биологии общей является только какая-то чисто эмоциональная ха­рактеристика. "Понять" — до какой-то степени синоним "получить удовлетворение". Такое удовлетворение—это чувство облегчения, знакомое только тем, кто сражался с "непонятным"².

Запомним это - удовлетворение, положительные эмоции при понимании, это - очень важно.

...Наука понимать соединяет эти два про­странства — реальное и мыслимое, изучая то, что является у них структурно общим. Эта структурно общая для них черта — текст. "Нет ничего вне текста",— говорит Жак Деррида.... Применительно к нашей теме текст рассматривается как смыкающий компонент акта коммуникации. В тексте реальность представлена и сконцентрирована в доступной пониманию форме.... Смысл выступает при этом в нескольких функциях: он скрепляет составные элементы текста, активно способствует репродукции его содержания, позволяет со­отнести содержание каждого данного конкретного текста с дейст­вительностью. Тем самым смысл следует рассматривать в его от­ношении к памяти, к реальной действительности и к конкретным языковым средствам, образующим текст.

... Под текстом мы будем подразуме­вать связную, компактную, воспроизводимую последовательность знаков или образов, развернутую по стреле времени, выражающую некоторое содержание и обладающую смыслом, в принципе дос­тупным пониманию.

Для того, чтобы соответствовать действительности, чтобы поведение было согласовано с действительностью, нужно иметь хорошее понимание этой действительности в том, насколько наши реакции принесут желаемое или окажутся нежелаемыми в текущих условиях. Если уже что-то понято про какую-то реакцию, то останется в дальнейшем понимать только то новое, с чем придется столкнуться. Для этого нужно познать это новое на своей шкуре. То, что окажется адекватным (истинным - как результат сравнения с ожидаемым) для одного, может быть не верно для другого.

...Понимание возникает как индивиду­альная реализация познавательных возможностей личности. Способность пони­мать действительность, природную и социальную,   понимать   других   людей   и

самого себя, тексты культуры — эта способность лежит в основе существования человеческого сознания. Результат понимания — отнюдь не обязательно истина в последней инстанции. Понимание плюрально, оно существует во множестве вариантов, каждый из которых отражает ту или иную грань объективной действительно­сти. В понимании находит выражение связь индивидуального су­ществования с общезначимыми фактами.

... Пони­мание — это узел, который связывает воедино познание и общение. Понимание начинается с взаимного понимания между людьми.

То, что кем-то в виде слов выделено как истинное для каких-то определенных условий, при воспроизведении этих условий может оказаться истинно и для другого. Способ (метод, методология) выделения (абстрагирования) утверждения так, чтобы учесть все существенные признаки условий так, чтобы это оказалось истинно для любого другого и вообще не зависимо от любого другого, используется в науке. Для этого из всех признаков нужно выбрать только существенные: те, что относятся к выделяемому предмету и те, что достаточно однозначно характеризуют условия (что никак не гарантирует, что возможны уточнения условий, в которых утверждение окажется не адекватным действительности, например: огонь жжет, но не всегда).

Убедиться в этом, т.е. получить достаточно высокую уверенность, может только каждый самостоятельно, на личном опыте. Альтернативный путь - реликт периода доверчивого обучения - безусловная вера авторитету, - не дает личного опыта и может приводить к неадекватностям понимания.

...Для того, чтобы факты, воспринятые человеком непосредственно, могли иметь доказательную силу, они должны быть отсеяны от каких-либо оценок— и должны выдержать испытание на достоверность.

Разведчики Ковпака составляли донесение, разделив его на три четко различающиеся части: 1) "видел"; 2) "думаю"; 3) "хлопцы говорят".

Элементы методов того, как сделать утверждения, не зависящими от личных оценок, от их значимости для других, были и у Ковпака. Ими пользуются в той или иной степени все разумные люди, которым важно передавать свой опыт другим людям так, чтобы он не потерял свою достоверность.

Понимание — исходный феномен мышления. Именно в понима­нии выражается участие мышления в регуляции деятельности. "Мыслить человек начинает, когда у него появляется потребность что-то понять"⁴,— эта формула аксиоматична.

Мыслить, осознавать для оценки значения воспринятого и совершенного оказывается необходимым в случаях, когда человек сталкивается с новым в прежде понятном и ранее не требовавшем осмысления, а вызывающим естественно автоматическую реакцию. Если нет нового, совершенно не о чем и мыслить. Так и поступают простейшие. Почему это так подробнее и понятнее можно в статье Основы понимания психики.

... при этом встает другой, не менее важный вопрос: зачем человеку понимать? Понять — значит обрести знание. Такое знание, которое отражает суть вещей, соединяет нечто ранее неизвестное с уже известным, превращает ранее разрозненное в систему. Но к этому сущность понимания не сводится: система, в которую включается новое знание, функциональна, действенна. Это система, ориентированная на применение знания. Иначе говоря, понимание выступает как присвоение знания и обращение его в составную часть психологического механизма, регулирующего деятельность в соответствии с требованиями практики. Когнитивная функция понимания именно и заключается в том, чтобы обрести определенное знание о действительности и применить его; в результате понимания знание становится частью внутреннего мира личности и влияет на регуляцию ее деятельности.

Человек деятелен в силу того, что он — существо социальное. И в этом качестве он способен (и это главное) предвидеть вероятные последствия своих действий. Реализация возможностей должна быть сбалансирована с ответственностью за их осуществление. По­нимание ставит деятельность в зависимость от социально возмож­ных ее результатов. Эту регуляторную функцию понимание вы­полняет превосходно, и, как всегда в таких случаях, заметны лишь отклонения от необходимого оптимума.

... Смысл — это производное значения, которое имеет вещь. В системе все вещи что-то значат.

К сожалению, далее идет увлеченное. чуть ли не художественное повествование о Юнговских архетипах и их роли в понимании данной культуры. С демонстрируемой уверенностью, что архетипы передаются по наследству, а значит, обеспечивают понимание безотносительно  влияния данной культуры. Что, зародившись издревле, до людской ипостаси развития наших предков (по Брудному архетипы есть и у птиц), уже оттуда с неминуемостью наследственной неизменности в веках определяют наши глубинные помыслы. Как они "там" зародились? В том числе и совершенно близкие нам представления, но объявленные архитипическими (например - об оборотней и отношения к ним) и как перешли в наследуемый код? Неважно, это самое интересное оставлено без упоминаний. Пример: "Вла­стью не делятся. Когда ею делятся, ее пе­рестают уважать. Этим как бы подтвер­ждается архетипическое ощущение, что власть — женского рода." Это - утверждение о том, что власть в любых языках обязана быть женского рода (итальянское potere).

Безусловно, многие предопределенности структур мозга передаются с генетическим кодом. Но не кодирующим непосредственно эти особенности - для этого генетический код информационно не достаточен, а эволюционно подбираясь таким, что те или иные предопределенности реализуются с необходимой детерминированностью текущими условиями развития. И тогда "Архетипы образуют фундамент понимания, погруженный в глубины общего для всех людей бессознательного слоя психики.", но только тогда, когда предопределяющие особенности в струкруте мозга реализуются под воздействием среды в определенные реальным восприятием образы.

Если игнорировать досадный момент с наследованием, то все встает на свои места. В самом деле, через родителей и ранее окружение все повадки стаи, вся культурная преемственность реализуется в виде последовательности научения распознаванию общих в данной культуре символов коммуникабельности, которые в этой последовательности, приобретая свою значимость в личной оценке, откладываются так, что проявляют себя как "подсознание", как то, чему, в случае отсутствия новизны, следуют автоматически, не осознавая этого (см. Сознание, интеллект).

И поэтому "реализация архетипов индивидуальна." и "Личные способности людей реализуются в конкретных социаль­ных условиях.". Ведь даже Восприятие цветов зависит от родного языка...

Физики стремятся найти единую теорию, объясняющую все взаимодействия, из которой бы вытекало все остальное. Ее так и называют "Теория всего". Это - представления о самом общем свойстве до материального, того что называют "вакуумом" состояния, которое определяет как возникновение так развитие материи. Так же и в психических явлениях существует общая первопричина - организация механизмов психики, реализующих принцип адаптивного поведения, и из которых напрямую вытекают все психологические феномены. В отношении психологического понятия "Понимание" основа была сформулирована еще в 1988г.  таким образом:

На основе рассмотренных представлений можно перейти к кругу вопросов, связанных с явлением “понимание”. Сразу следует оговориться, что термин "понимание" вносит трудности в проблему уже тем, что он слишком общий для каждой из тех областей, где эта проблема конкретизируется. С позиции тех или иных специалистов одним термином обозначаются разные приложения субъективного образа-символа "понимание" и это приводит к противоречиям при переходе к более общим рамкам.

Психофизиологический аналог такого образа - это, пожалуй, состояние определенности. Поведение невозможно вне определенного контекста. Стимул вызывает реакцию в контексте, соответствующем существующим условиям. Здесь опытом уже выработались матрицы возможных решений - ответов в различных обстоятельствах.

 Признаки действующих условий в некоторых случаях могут возбудить конкурирующие контексты взаимоисключающих реакций, а, точнее, такое может случиться, когда воспринимаемых признаков недостаточно для возбуждения определенного контекста (способность распознавания дается опытом). При этом наблюдаются все последствия непонимания ситуации. Если же ситуация однозначна, то опережающие возбуждения от опережающего ожидания стимула в установившемся контексте дадут прогноз, соответствующий накопленному опыту.

Достаточно уверенные, однозначные прогнозы и дают ощущение определенности, понимания. При этом, следуя общему механизму, должны образовываться детекторы узнавания конкретной ситуации и детекторы общей определенности. В противных же случаях, при неопределенных или противоречивых контекстах должны образовываться детекторы ошибок, фиксирующие общее во всех ансамблях (включая значимость), характерных для неопределенности.

Успешную (желанную для данной личности) реакцию сопровождает позитивная оценка результата, основанная на активности центра "рая". Прогноз такой реакции, ее возможность в данных условиях или уверенность в понимании так же связан с такой оценкой прежним опытом. Поэтому понимание сопровождается позитивными эмоциями.

Об общем ощущении понимания и его роли по сопутствующей ему оценке (далее по тексту книги Брудного):

Мы знаем это из личного опыта: каждому из нас знако­мо чувство понятности, или, как говорят психологи, "ощущение смысла". Оно рез­ко и отчетливо противостоит тоскливой непонятности прочитанно­го или происходящего. Напротив, ощущение смысла точно пере­дают следующие слова Фазиля Искандера: "Казалось, в жестком хаосе механических случайностей приоткрылся какой-то смысл. И хотя ничего хорошего он не сулил, он придавал надежду самим своим существованием. Он вспомнил, что и раньше ему станови­лось легче, когда то, что мучило и давило, объяснялось каким-то смыслом". В сущности и природную действительность объясняли как нечто, освященное промыслом господним, и это очень облегчало тяготы зависимости от природы — покамест казалось убеди­тельным. Так или иначе, в XX в. возникли даже эффективные лого-терапевтические методы воздействия на психику, которые хотя и не доказывают существование смысла, но свидетельствуют об ог­ромной, незаменимой его роли для человека.

... Понять можно то, что имеет смысл. И понимание может идти многими, неповторяющимися путями...

то, что имеет смысл, т.е. что-то означает для данного человека, то, чему возможно дать оценку по шкале хорошо-плохо для данных условий реагирования. Даже формализованные научные сведения становятся понимаемыми, познаются только при их сопоставлении с теми или иными личными представлениями об их возможном использовании и личных результатов этого использования, какими бы "абстрактными" эти сведения ни были. Иначе они не интересны и не воспринимаются.
Хорошая иллюстрация - эпизод из книги Ричарда Ф. Фейнмана (лауреат нобелевской премии) «Вы, конечно, шутите, мистер Фейман!»:
«Я обнаружил очень странное явление: я задавал вопрос, и студенты отвечали, не задумываясь. Но когда я задавал вопрос еще раз — на ту же тему и, как мне казалось, тот же самый вопрос, они вообще не могли ответить!
Например, однажды я рассказывал о поляризации света и раздал им всем кусочки поляроида. Поляроид пропускает свет только с определенным направлением поляризации. Поэтому я объяснил, как определить направление поляризации света по тому, темный поляроид или светлый.
Сначала мы взяли две полоски поляроида и вращали их до тех пор, пока они не пропустили максимум света. Теперь мы могли сказать, что две полоски пропускают свет, поляризованный в одном направлении: что пропускает один поляроид, может пройти и через второй. Hо потом я спросил, можно ли, имея всего один кусок поляроида, определить, в каком направлении он поляризует свет. Они совершенно не представляли себе.
Я знал, что это требует известной доли находчивости, поэтому я подсказал: «Посмотрите на залив. Как от него отражается свет?»
Все молчат. Тогда я сказал:
– Вы когда-нибудь слышали об угле Брюстера?
– Да, сэр. Угол Брюстера — это угол, отражаясь под которым от преломляющей среды, свет полностью поляризуется.
– В каком направлении свет поляризуется при отражении?
– Свет поляризуется перпендикулярно плоскости падения, сэр.
Даже теперь я не могу этого понять. Они знали все наизусть. Они знали даже, что тангенс угла Брюстера равен показателю преломления! Я сказал: «Hу?» По-прежнему, ничего. Они только что сказали мне, что свет, отражаясь от преломляющей среды, как, например, воды в заливе, поляризуется. Они даже сказали, в каком направлении он поляризуется. Я сказал: «Посмотрите на залив через поляроид. Теперь поворачивайте поляроид».
– О-о-о, он поляризован! — воскликнули они.
После длительного расследования я, наконец, понял, что студенты все запоминали, но ничего не понимали. Когда они слышали «свет, отраженный от преломляющей среды», они не понимали, что под средой имеется в виду, например, вода. Они не понимали, что «направление распространения света» – это направление, в котором видишь что-то, когда смотришь на него, и т.д. Все только запоминалось, и ничего не переводилось в осмысленные понятия. Так что, если я спрашивал: «Что такое угол Брюстера?», я обращался к компьютеру с правильными ключевыми словами. Hо если я говорил: «Посмотрите на воду», – ничего не срабатывало. У них ничего не было закодировано под этими словами.»

Но продолжим рассмотрение книги А.Брудного.

... Каждому из нас из неопровержимого личного опыта известно, что понимание существует и как процесс, и как переживаемый ин­дивидом его итог. Но при определении сущности понимания пси­холог встречается с большими затруднениями. Они, как можно предположить, зависят от того, что понимание — это явление, ис­ключительное по сложности и многообразное по наблюдаемым следствиям.

Заметим, что если не владеть описанием наиболее общих механизмов явления, то попытка описать его по его проявлениям - как раз и приводит к отмеченной сложности. Один из заголовков в тексте Брудного: "Понять — значит упростить". В самом деле, с опытом приходит все белее точное распознавание и игнорирование второстепенного, а в действиях - все более точные реакции, без лишнего, с минимумом затрат. Это отражает критерий оптимизации интеллекта восприятия и интеллекта действия.

Понимание как процесс - формирование личного смысла воспринятого в контексте субъективных моделей, которые интерпретируют смысл происходящего в определенном контексте (см. Понимание произвольности).
Понимание как психическое явление - состояние уверенного распознавания контекста происходящего, придающее этому происходящему определенный смысл, что является осознанной и произвольной оценкой.

Любая оценка значимости, и, соотвественно, понимание всегда касается нового в ранее понятом и требующем поэтому осмысливания. Старое же не нуждается в такой оценке и поэтому реакции в его отношении автономны, не сознаваемы. Это и есть самый главный принцип, поясняющий функцию осознания и понимание. "Понимание,— говорит В. Гейзенберг,— означает адаптацию нашего концептуально­го мышления к совокупности новых явлений".

Общение

...один из важных вопросов теории общения, ксающийся обращенности сообщений. Все ... обладает некоторым адресом, к кому-то обращено, ...— все это адресовано прямо и непосредственно вам, а статья в газете или телевизионная передача имеет очень широкий круг адресатов.

... Есть ученые, которые считают, что в жизни большинства людей количество сигналов коллективной обращенности ныне превысило количество сигналов личной обращенности.

... В процессе общения человек приучает­ся смотреть на себя глазами другого че­ловека (См. Эмпатия). Ведь если я выражаю свои мысли, я заинтересован в том, чтобы другой человек, мой собеседник, их правильно понял. И я невольно прислушиваюсь к своим словам, а если это постоянный собеседник, то и приучаюсь смотреть на себя его глазами. Постепенно мой внутренний мир оказывается как бы населенным другими людьми (См. Эго). Пусть моего друга-собеседника и нет рядом я стараюсь выражать свои мысли в той форме, которую он понял бы и оценил.

... Три функции коммуникации.

Первая функция — активационная. Функция побуждения к действию в опреде­ленном, осознанном направлении. Призыв. Приказ. Девиз.

...И с раннего возраста знакома другая функция коммуникации — интердиктивная. Это функция воспрещения. Очень важная функция. Первое, что начинает понимать ребенок, это "нельзя — можно". Никакого другого понимания в его младенческой жизни еще не требуется. Но вот когда что-то нельзя делать, это надо запом­нить, это надо понять.

Затормозить все возможные варианты действия, кроме одного, необходимого, главного,— существенное условие продуктивности работы. Лишнее не только бесполезно. Лишнее мешает. Как гово­рил А. А. Ухтомский, только торможение придает системе тел зна­чение механизма.

В данном контексте считаю это утверждение не достаточно полным. Принцип адаптации к новому заключается в том, чтобы избегать (блокировать, тормозить) нежелаемого и стремиться (стимулировать, возбуждать) приводящее к желаемому. Для этого как раз и существует система оценок по шкале хорошо-плохо.

... Несколько особняком стоит третья из основных функций коммуникации —- дестабилизирующая. Как за­метил Георг Клаус, жизнь людей развивалась так, что человек де­лал свое дело и вместе с другими людьми, и против других людей. Да, борьба с неизбежностью сопутствовала общественно-практи­ческой деятельности людей, и она, борьба, породила особую функ­цию коммуникации. Когда бойцы идут в атаку с криком "ура", звук голосов не только воодушевляет атакующих, но и вселяет страх в противника.

Человек не может оказаться свободным от культуры, в которой он вырос, иначе он перестает  быть человеком (см. Личность и социум).

Общение - частный случай адаптивного поведения, - использует результат попытки коммуникации с другими людьми для корректировки в те моменты, когда прежний опыт сталкивается с некоей значимой новизной в общении по отношении к прежнему. Только тогда этот момент общения осознается привлечением к нему внимания. Все остальное в общении выполняется неосознаваемо, автономно, развиваясь по законам следования поведенческих (в том числе и мысленных) цепочек последовательности реакций. Вот этой, оцененной личным опытом значимостью, и определяются все виды и оттенки общения, его развитие и результаты. Здесь вмещается любая описательная психологическая классификация, которая всегда оказывается условной из-за того, что пытается конкретизировать все случаи для всех условий. Именно это и есть задачей системы значимости личности: фиксировать с текущим профилем восприятия-действия текущую оценку по результатам для всех встречающихся условий, а поля условий бесконечно разнообразны.

В своей сущности система языка представляет систему правил, позволяю­щую употреблять слова в целях выражения смысла. Здесь намечается определенная аналогия с правилами игры. Это связано со способно­стью сознания действовать на основе принятой системы правил — способностью, общей для языка и культуры.

Культура, смысл, общение образуют триединство, в основе ко­торого лежит понимание. Вполне очевидно, что существованию и развитию общества сопутствует рост специфически человеческой потребности в общении. Именно эта потребность— коммуника­тивная— возможно, и лежит в основе порождения феноменов культуры. Чем это объяснить? По-видимому, тем, что любой фе­номен культуры обращен к людям, становится достоянием их соз­нания, влияет на их мысли и поступки. Этим способом постоянно поддерживается существование культуры.

... Пересказ глупым человеком того, что говорит умный, никогда не бывает пра­вильным, потому что он бессознательно превращает то, что он слышит, в то, что он может понять". Последнее утвержде­ние составляет так называемый принцип Рассела, и он относится в равной мере и к тем, кто читает (а не только слушает), и вообще ко всем людям без различия их умственных способностей: в процессе пересказа все превращают исходный текст в то, что они в нем по­няли.

Это относится именно к пересказу, а отнюдь не к дословному воспроизведению...

Это еще относится к выражению своего мнения в отношении всего того, что существует в общей культуре. Каждый может понять в ней только то, что способен оценить с помощью своего личного опыта и высказать это в общении, в беседе. Система значимости каждого человека и определяет его уровень понимания, который тем выше, чем больше опыта, касающегося данного вопроса.

Развитие такого опыта в тех общих чертах, которые могут быть распространены на частности в данной культуре - есть развитие "мировоззрения". И это развитие предполагает сложный процесс последовательно усложняющееся оценки воспринимаемого на собственном, личном опыте и систематизацию в общие описания действительности - "закономерности". Это - исследовательский процесс, очень критичный к используемым методам (См. Оптимальные методы познания мира).

Развитие умения понимать - есть развитие, прежде всего, методологии исследования для приложения к оптимальному взаимодействию с окружающей культурой - как цели конечного понимания. Это развитие настолько же эффективно, насколько личность заинтересована в том или ином взаимодействии с обществом.

Но в выраженном, заметном со стороны виде проявления этого случаются не часто, как и вообще профессионально  исследовательское поведение. Для животных и человека исследовательское поведение наиболее характерно в ранние периоды развития, чаще все в форме игрового поведения в периоде доверчивого обучения. Обычно человек в подростковом возрасте познает всю свою жизненную программу совершенствования коммуникабельности, после чего формирование жизненного опыта носит эпизодический, не выраженный характер. Такие люди остаются на достигнутом уровне коммуникабельности и взаимопонимания. При этом важность общения и социальной нужности не уменьшается.

Со всеми познанными стереотипами оценки, заимствованными от других, на поводу броских признаков симпатичности происходит оценка новых знакомых и отношения со старыми. Общение приобретает характер бесед по типу коллективного сновидения и, реже, обсуждений.

В статье Механизмы восприятия человека человеком и взаимопонимание в процессе общения (хотя в этой статье, по-сути, нет никких механизмов, а приводится лишь описание некоторых проявлений коммуникабельности с обобщением):

Представление о другом человеке тесно связано с уровнем собственного самосознания. Анализ осознания себя через другого человека производится с помощью двух понятий: идентификация и рефлексия.

Идентификация — это один из механизмов познания и понимания другого человека, заключающийся чаще всего в неосознанном уподоблении себя значимому другому.... Понятие «идентификация» по своему содержанию близко к понятию «эмпатия».

... Рефлексия — это осознание индивидом того, как он воспринимается партнером по общению, т. е. как будет партнер по общению понимать меня. При взаимодействии взаимно оцениваются и изменяются определенные характеристики друг друга.

... Эффект ореола (галоэффект) — это формирование оценочного впечатления о человеке в условиях дефицита времени на восприятие его поступков и личностных качеств. Эффект ореола проявляется либо в форме позитивной оценочной пристрастности (положительный ореол), либо в негативной оценочной пристрастности (отрицательный ореол).

Так, если первое впечатление о человеке в целом благополучное, то в дальнейшем все его поведение, черты и поступки начинают переоцениваться в положительную сторону. В них выделяются и преувеличиваются в основном лишь положительные моменты, а отрицательные недооцениваются или не замечаются. Если же общее первое впечатление о человеке в силу сложившихся обстоятельств оказалось отрицательным, то даже положительные его качества и поступки в последующем или не замечаются вовсе, или недооцениваются на фоне гипертрофированного внимания к недостаткам.

... С эффектом ореола тесно связаны эффекты новизны и первичности. Эти эффекты (новизны и первичности) проявляются через значимость определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем.

Эффект новизны возникает тогда, когда по отношению к знакомому человеку наиболее значимой оказывается последняя, т. е. более новая информация о нем.

Эффект первичности же возникает, когда по отношению к незнакомому человеку более значимой оказывается первая информация.

Стереотипизация — это восприятие и оценка социальных объектов на основе пределенных представлений (стереотипов). Стереотипизация проявляется в приписывании сходных характеристик всем членам какой-либо социальной группы без достаточного осознания возможных различий между ними.

Стереотип — это упрощенное, зачастую искаженное, характерное для сферы обыденного сознания представление о какой-либо социальной группе или отдельном человеке, принадлежащем к той или иной социальной общности. Стереотип возникает на основе ограниченного прошлого опыта в результате стремления строить выводы на базе недостаточной информации.

Если общение в целом призвано обеспечить достаточный уровень взаимопонимания в культуре и эволюционно развилось именно из-за преимущество социальной коммуникации, то текущие задачи общения у отдельных членов общества обычно оказываются "эгоистическими": получить текущую выгоду, занять более высокое место в общественной иерархии, реализовать потребность быть нужным, воздействовать на общие символы понимания с тем, чтобы направить понимание в более желанную в личной оценке сторону. И множество других подобных, которые все можно объединить в одно: реализация цели текущих и долговременных доминирующих мотиваций личности.

Социальные роли общающихся поддерживаются масками общения, ложью, методами воздействия, основанными на авторитарности или использования того, что для других имеет высокий порог значимости.

Способность увидеть и понять истинное положение вещей развивается как общее умение понимать при условии достаточной подготовленности жизненного опыта.

Но в этой статье не ставится задача описания явлений коммуникативности, - их слишком много, а с начальным пониманием того, что такое понимание, насколько оно важно для общения и пути его развития, мы только что ознакомились.

Выводы:
Соответствие понимающего понимаемому - это соответствие смысла воспринятого и смысла передаваемого. Смысл - сугубо индивидуальное, субъективное образование (fornit.ru/66643) и он зависит от текущего контекста понимания. Смысл воспринимаемого в контексте восприятия-действия, в котором находится воспринимающий, однозначен (уверенно имеет один вариант) только если для данного контекста этот вариант уверенно распознается (без элементов новизны, привносящих неопределенность) как хорошо ранее знакомое, изученное, что вовсе не означает, что этот смысл будет адекватен смыслу передающего, у которого он так же уверенно однозначен, что может провялятся в последующих реакциях и уточнениях или так и остается иллюзией понимания.

Процессы мозга, приводящие к субъективному (не)пониманию, описываются теорией  МВАП  и моделируются действующим прототипом индивидуальной адаптивности Beast (fornit.ru/beast).